В Мордовии остается все меньше участников Великой Отечественной войны. Ушли и большинство тружеников тыла, среди которых была трактористка из села Ямщина Инсарского района Елизавета Петровна Монахова. Уже 15 лет назад, беседуя с самой знаменитой и именитой трактористкой Мордовии, я вспомнил эпизод из фильма «Русское поле», в котором Нонна Мордюкова и Инна Макарова перегоняют через ветхий мосток выбитые в районе с таким трудом новые трактора. Не выдержав тяжести машины, мостик рухнул, и трактористка Инна Макарова вместе с поспешившей к ней подругой и трактором оказались в ледяной воде. Не думаю, что режиссер скопировал эпизод из реальной жизни мордовской трактористки, но то, что похожий случай произошел и с Елизаветой Петровной Монаховой, рассказала мне она сама.
Бригадир не устоял
— Я ведь тогда плугаря своего Лиду Маришкину на тракторе ездить учила, — вспоминала Елизавета Петровна. — У моста не решилась отдать ей руль, но она, как репей, пристала: «Дай, дай прокатиться!» То ли коровы отвлекли, то ли испугалась чего — не смогла Лида въехать на Горюновский мост. Сама-то она выпрыгнула, а я свалилась вместе с трактором в ледяную воду. Бабы, что поутру стадо как раз гнали, достали меня из оврага и отправили сразу в больницу. Долго я тогда свои раны и ушибы залечивала.
Этот случай едва не поставил крест на карьере 21-летней трактористки Монаховой. Пришла она после излечения на тракторный стан, а бригадир ее словно не замечает. Боялся он, чтобы не попала Лиза в новый переплет, а самому ему за это отвечать бы не пришлось. Но Елизавета взяла начальника почти измором, пришлось ему уступить настойчивой девчонке.
В трактористки — из ткачих
До войны становиться трактористкой Лиза и не думала. Окончив в Ямщине восемь классов, несколько месяцев ходила в девятый, но неожиданно решила податься в город Иваново. Возможно, и ткала бы ситчик или бязь, не начнись Великая Отечественная война. Ее отец Петр Корнеевич в Красной Армии был пулеметчиком, поэтому о нем вспомнили в первые же дни войны. Об этом Лиза узнала уже в Иванове из маминого письма. Рядом с родительницей оставалась в то время старшая сестра Шура, но мама очень боялась, что младшенькая в трудное время сгинет вдали от родного дома. Ведь ей и отцу Лизы уже пришлось пережить в разные годы потерю одиннадцати своих детей. Все умерли от скарлатины, с которой медики тогда не умели бороться. «Вертайся домой, доченька», — просила мама в том своем письме Лизу.
Едва успела переступить вернувшаяся из Иванова Лиза порог родного дома, как явился к ней посыльный из сельсовета: «Собирайся на лесозаготовки».
Никому тогда не было дела до того, что она, семнадцатилетняя, должна была выполнять на лесозаготовках норму по «кубам», с которой не всякий мужчина справлялся. Когда возвращалась с лесозаготовок, где вполне могло придавить деревом, вновь посылали ее рыть окопы на Сурский оборонительный рубеж, таскать на себе зерно с поля на ток, а оттуда — на станцию Кадошкино.
— Может, нам с тобой в трактористки податься? — присев на только что висевший на спине тяжеленной гирей мешок, предложила Лизе ее подруга Лиза Земскова. — Не знаю, как ты, а я больше не выдержу.
После окончания курсов трактористов стала работать Лиза в Ямщине. Ее колесный трактор «ХТЗ» был без кабины и со стальным сиденьем для тракториста, с трудом заводился с помощью рукоятки, которую из последних сил и долго крутили девичьи руки. А от железных колес трактор трясло во время езды так, что тракторист мог запросто вылететь на дорогу со своего холодного сиденья. Особенно весной, когда для лучшего сцепления с дорогой к колесам привязывали деревяшки.
Одна в ночи
В две смены, каждая из которых длилась 12 часов, работали на Чел-Майданской машинно-тракторной станции трактористы. Возвращаясь домой, Лиза прямо в телогрейке валилась на пол. А когда просыпалась, говорила матери: «Пойду на работу». — «Может, еще отдохнешь немного?» — говорила ей мама, зная наперед, что Лиза все равно уйдет. На тракторный стан приходила она посреди ночи, заводила трактор и уезжала в поле. Однажды проснувшийся сторож не досчитался одного трактора. Подумал, машину украли. Но когда пришел к Монаховым, подтвердилась его догадка: «Лиза в поле уехала», — обрадовала сторожа мама девушки.
Ночная работа в поле была особенно тяжела. Мало того, что очень хотелось спать, так еще жутко было посреди поля одной. К тому же, в ближнем к Ямщине лесу прятались дезертиры. Но у бригадира слова для всех трактористок были одни и те же: «Кто тебя в поле съест? Кому ты там нужна». — «Ладно, поеду. Может, не пропаду», — отвечала ему Лиза, и словно растворялась со своим трактором в ночи. У трактора не было фар, дорогу трактористу освещал лишь лунный свет. А когда не было луны — ехать приходилось наугад. Однажды успела отъехать от села всего километра три, когда трактор заглох. На счастье трактористки, неподалеку стоял омет, на вершине которого, зарывшись в солому, стала Лиза дожидаться напарника. Но тот пришел нескоро, и все время томительного ожидания в ушах у Лизы играла гармонь и кто-то пел. В общем, натерпелась страху. Починив трактор, напарник сам сел за руль, а Лизу отправил домой. И это не просто так. В военное время трактористок в Ямщине было много, но Лизу Монахову коллеги-мужчины уважали больше других. «Мне и замуж не раз предлагали. А я отказывала, — вспоминала Елизавета Петровна. — Очень любила свою не женскую работу. А замужем о тракторе пришлось бы забыть». Из всех подруг-трактористок лишь Монахова и работала на тракторе до самой пенсии.
«Какая она, Москва?»
После возвращения с фронта мужчины оттеснили, на радость им же, женщин от тракторных рычагов. Но Елизавета Петровна Монахова не оставила свой трактор. Профессия, которую случайно обрела в годы войны, стала для нее делом всей жизни. Главное, и сама она в механизаторском деле оказалась человеком не случайным.
Перейдя из МТС в колхоз «Большевик», 35 лет начинала и заканчивала Е.П. Монахова свой рабочий день в машинно-тракторном парке. После допотопного «ХТЗ», казавшегося в годы войны чудом техники, были у Елизаветы Петровны и другие трактора. Все она досконально изучила, знала, для чего в ее машине нужен любой винтик. И своим примером показывала, как надо работать не только на пользу колхозу, но и на радость себе. В 1973 году обязалась выработать на тракторе 1110 эталонных гектаров, что для техники тех лет было огромным достижением, а выработала 1704. А через год превзошла и это свое достижение. Передовую трактористку избирали депутатом Верховного Совета Мордовской АССР, за свой труд удостоена она и высшей государственной награды СССР — ордена Ленина, награждена орденом Трудового Красного Знамени, многими медалями, почетными грамотами.
Как-то в Ямщину приехали первый секретарь обкома партии Анатолий Березин и первый секретарь Инсарского райкома Михаил Олухов. Разоткровенничавшись с ними, Монахова призналась, что за прожитые свои 50 лет так и не смогла она увидеть Москвы, до которой от Ямщины всего-то 500 километров.
«И в тот же год на областной партийной конференции избрали меня делегатом на XXIV съезд партии, — рассказывала Елизавета Петровна. — В перерыве подошел ко мне Анатолий Иванович Березин. «Считайте, что Ваша мечта, Елизавета Петровна, сбылась», — сказал он мне. Вот так я и в столице побывала единственный в жизни раз. Красиво там, особенно Кремль! А сколько знаменитых людей в Москве увидела! Была я там всего несколько дней, и все время о доме вспоминала».
