Диалог? Допрос? Скорее исповедь… Фильм для тех, кто умеет слушать и слышать тишину, видеть свет в темноте и готов к открытому диалогу с невидимым интервьюером.
Журналист Ирина ЗЛОБИНА:
Диалог? Допрос? Скорее исповедь…
Чёрно-белая картина о нацистских бесчинствах, концлагерях и ужасах войны. Разве это мы называем раем? Фильм Андрея Кончаловского, который всё же увидел саранский зритель, заставляет задуматься, а возможно ли построить рай на земле, не создав рядом с ним ада?
Судьбы героев уникальной для современного российского кино картины дают однозначный ответ на, казалось бы, философский вопрос. Кино-исповедь невольно подталкивает начать копаться в себе, проводить аналогии, задуматься о бумерангах истории.
Фильм для тех, кто умеет слушать и слышать тишину, видеть свет в темноте и готов к открытому диалогу с невидимым интервьюером. Приятно удивила Юлия Высоцкая.
Полупустой зал «России» позволил насладиться фильмом в полной мере без хруста поп-корна и смешинок. Зритель был очарован, и эта магия кино оставила приятное послевкусие.
Журналист Мила МЕЛЬНИКОВА:
В Саранске «Рай» начали показывать как раз накануне дня памяти жертв Холокоста и вручения юбилейной, 15-й Российской кинопремии «Золотой орел», где фильм Кончаловского получил три главные награды – как «Лучший фильм», за «Лучшую режиссуру», а исполнительница главной женской роли Юлия Высоцкая признана «Лучшей актрисой».
Правда, сам Кончаловский, имеющий более полувековой опыт работы в кинематографе, в том числе, в отличие от многих соотечественников снимавший даже в Голливуде, признавался, что его «Рай» не рассчитан на грандиозные кассовые сборы. И, верно потому местные коммерческие мультиплексы не стали рисковать потерей своей выручки. Так что в Саранске уже многократно награжденный профессионалами арт-хаусный фильм зрители могут увидеть лишь в киноцентре «Россия». Да и то, хозяева, судя по всему, не осмеливаются особо рисковать рублем, выделяя для «Рая» лишь один сеанс в сутки (по плавающему графику), предоставляя численное преимущество массированно разрекламированным отечественным блокбастерам с всяческими спецэффектами, компьютерной графикой и прочей модной внешней мишурой.
В «Рае», действительно, ни спецэффектов, ни иных технических наворот, ни крови, ни стрелялок, ни погонь. Хотя сюжет отсылает нас в годы Второй мировой войны. Для изображения глобальной трагедии Кончаловский находит иные художественные средства. Но оттого фатальность войны не становится менее трагичной. Видя на экране горы очков, башмаков, расчесок, ботинок, которые сортируют заключенные коцлагеря, понимаешь, в каких масштабах нацисты истребляли мирное население.
Режиссер намерено выбирает черно-бело-серый формат, а оператор Александр Симонов застывшей в статике камерой сужает пространство кадра до размеров окошка в железной тюремной двери. В общем, возникает ощущение, будто смотришь документальную хронику. По времени примерно половину фильма занимают монологи трёх главных героев, словно исповедующихся перед камерой, чьи воспоминания периодически визуализируются в сюжеты случившихся ранее событий. Из всего этого складывается понимание сюжета.
Русскую аристократку–иммигрантку Ольгу, возглавлявшую в Париже модный журнал, арестовали за то, что она спасла двух еврейских детей. Панически испугавшись вероятных физических истязаний, в надежде избежать наказания, Ольга в обмен на свободу готова оказать интимные услуги добропорядочному семьянину, французскому полицейскому Жюлю, услужливо исполняющему приказы гитлеровских оккупантов. Разумеется, малодушный коллаборационист никого не спасает. Ольга попадает в концлагерь, где встречает молодого эсесовца Хельмута, с которым до войны у них случился курортный роман. А тут его, наследника знатного немецкого рода, знатока творчества Антона Чехова и русского языка, направляют искоренять коррупцию в офицерской среде.
Человеческие чувства оказываются сильнее обстоятельств и внешней неприглядности. В лощеном офицере при встрече с наголо обритой, истощенной Ольгой вспыхивает непонятная тихая страсть к прежней возлюбленной, и он обещает забрать её в Швейцарию, считающейся реальным земным раем. Но, чем слаще обещания, тем явственнее понимание невозможности их осуществления.
На контрасте нам показывается трагическое сосуществование разных миров. За колючей проволокой концентрационного лагеря в бараке жестоко избивают ногами узников. А по соседству, в коттедже немецкие офицеры под хороший коньяк дискутируют по поводу произведений Чехова и как бы между прочим, фоном звучит информация, что несостоявшуюся невесту Антона Павловича – Дуню Эфрос как раз в это время отправляют в газовую камеру. На вопрос коллеги «Как ты думаешь, что бы Чехов сказал о том, что сейчас вокруг творится?», Хельмут уверенно отвечает: «Он бы не поверил».
Можно не верить и в звучащие с экрана раскаяния и откровения, которые ближе у финалу фильма кажутся чересчур затянутыми. И охватывает ощущение фатальной обреченности, потому что никакого хеппи-энда точно не предвидится.
Да, «Рай» Кончаловского совсем не радостный. Он напоминает о зверствах нацистов, уничтоживших миллионы современников. И нынешние события в мире, увы, не настраивают на благостные настроения. Но американские киноакадемики, видимо, не захотели лишний раз теребить кровоточащую рану.
Журналист Наталья СИЛЬВЕСТРОВА:
Если честно, посмотрев перед походом в кинотеатр трейлер фильма «Рай», заранее настроилась на тяжелую историю. Думала, что обязательно выйду из кинозала с тяжелым сердцем и еще долго не смогу уснуть, ворочаясь от тяжелых мыслей. А как же иначе, это же фильм о войне…той самой… И об ужасах концлагерей…тех самых…Но все было до точности наоборот.
Фильм оказался очень светлым. Уж не знаю, можно ли совмещать в одном предложение словосочетание «ужасы концлагерей» и слово «светлый», но у Кончаловского это получилось. На мой взгляд.
Это фильм о любви (впрочем, разве бывают другие?). О любви мужчины к женщине. О любви к детям (что особенно важно, к чужим, потому что любить своих очень легко). О любви к окружающим. О любви к жизни, в конце концов. И о том, как один поступок, не важно, чем продиктованный – отчаянием или состраданием, может все изменить. Фильм о войне и миллионах смертей заканчивается жизнью и надеждой… Как и должно быть.
Что касается Рая, то, на мой взгляд, те, кто уж побывал в Аду, просто обязаны в него попасть… У Кончаловского именно так и вышло.
Художественный редактор отдела фотоиллюстраций «ИМ» Олег ЕРЕМИН:
Я решил оставить здесь свое мнение о фильме «Рай» не как обычный зритель, а как бывший телеоператор.
По началу мне показалось, что фильм снят в стиле сериалов «Реальные пацаны» и «ЧОП». В промежутках между сценами главные герои сидят за столом в какой-то «студии» и рассказывают о своих эмоциях, ощущениях…
Второе, что бросилось с глаза — это непривычный формат «4:3». Картинка занимала почти менее половины широкого экрана кинотеатра «Россия». При таком формате намного более эффективно используется площадь кадра, меньше остается пустых полей.
Третье, что лично меня немного напрягало, это применение эффекта «старой кинопленки», причем не везде, а в определенных местах неожиданно появляется этот «эффект» на практически идеальных по качеству кадрах. Создавалось ощущение что кинопленка где-то долго хранилась ,в некоторых местах сильно испортилась и ее резали.
Ну и что также напрягает — это модный сейчас эффект «склейки одинаковых планов». В основном подобные эффекты применяются, чтобы оживить долгие монологи героев.
В заключении хочу сказать, что фильм лично мне очень понравился. Великолепная режиссерская и операторская работа. А концовка фильма по моему просто гениальна.
