Милый и интеллигентный доктор Продеус, хорошо знакомый телезрителям по программе «Жить здорово!» на прошлой неделе побывал в Саранске. Здесь он провел встречи с врачами, обсудив на семинарах вопросы, связанные с аллергией у детей, с диагностикой иммунных заболеваний и коронавирусной инфекцией у детей. Но главной целью его приезда было участие во II Всероссийской конференции «Совершенствование системы питания в образовательных организациях: практики, модели, технологии, концепция». Все же Андрей Петрович Продеус – не только «лицо из ящика», но и высококомпетентный врач, доктор медицинских наук, профессор, главный внештатный детский аллерголог-иммунолог Министерства здравоохранения Московской области. В эксклюзивном интервью «ИМ» он рассказал, как лечит по интернету, почему ЗОЖ не может уберечь от страшных болезней и нужны ли детские прививки от коронавируса.
«Нет там никакой философии»
— Андрей Петрович, скажите, почему сегодня теме детского питания придается так много значения? Подключаются родители, педагоги, врачи.
— Потому что это напрямую влияет на здоровье детей. Доказано, что нарушение питания в раннем возрасте ведет к снижению ожидаемой продолжительности жизни человека на 2,5 года за каждый год нерационального питания. Если год в детстве человек нерационально ест — минус 2,5 года. Если десять лет неверно питается — минус 25 лет. Я встречал родителей, которые считают, что дети – это дети Солнца, и они могут питаться солнечными лучами, и достаточно просто много гулять, чтобы быть здоровым. Вегетарианцы, веганы отстаивают право на свой образ жизни. Но есть проблемы, которые появятся в будущем вследствие такого образа жизни.
— А есть люди, которые отказываются делать прививки своим детям. Что ими движет? Таких становится все больше, у них есть своя философия…
— Там нет никакой философии. Там есть либо ложные представления, либо отсутствие понимания, знания. На чем основаны их убеждения? Ведь никто из них не является профессионалом ни в биотехнологии, ни в вакцинации, ни в иммунитете, ни в педиатрии.
— Но они прочитали много книжек, где написано, что прививка — это вред.
— Что они прочитали? Некую беллетристику, написанную такими же удивительными созданиями, которые могут присваивать себе звания, статус. Мы приглашаем к открытой дискуссии таких вот убежденных антипрививочников. Было совещание в комитете Госдумы по охране здоровья под председательством Дмитрия Анатольевича Морозова, где мы обсуждали вопросы антивакцинального движения. Там были представители разных точек зрения. Я как один из руководителей российского общества иммунологов обратился: если у кого-то есть профессиональное мнение, вот вам платформа, выходите, мы вас послушаем, но давайте говорить аргументированно. Но эти люди отказываются приходить на открытые научные дискуссии. Чем пользуются сторонники антивакцинального движения, так это, в основном, эмоции. Люди, которые не делают прививки, чаще всего, не делают их не потому что они ярые противники, а потому что они, чтобы принять решение, хотели бы иметь больше информации, иметь более грамотного, с их позиции, доктора, который бы разъяснил, разложил, рассказал всё подробно. Они просто не хотят делать прививку в тех условиях, потому что у них вопросов больше, чем дается ответов. И в этом их можно понять. Если я отвечаю за здоровье своего ребенка, но я чего-то не понимаю, то нужно, чтобы кто-то дал мне ответ. Если такого человека нет, и я не могу квалифицированно принять решение, в этом случае я не буду принимать это решение. Большинство не прививаются именно поэтому. За всю мою врачебную карьеру было только два случая, когда мне не удалось договориться с пациентами по поводу прививочных мероприятий. Оба этих случая были, грубо говоря, клинические, когда у людей имелись определенные диагнозы изменения психического состояния. В других случаях людей удалось убедить.
Есть и еще одна проблема, и она справедлива для многих. У человека нет страха, пока он не видит проблему. Я, будучи врачом, знаю, что такое менингит, менингококк. Я знаю, что такое коревой энцефалит, что такое тяжелая ветрянка, что такое тяжелая кишечная инфекция. Я знаю, как люди умирают от дифтерии. Я видел последствия полиомиелита. Я знаю, как выглядит человек, перенесший клещевой энцефалит. Я думаю, что, если бы те, кто отказывается от прививок, это знали и видели, у них бы сложилось другое мнение по поводу вакцинации. Была и в моей практике семья ярых антипрививочников, это была убежденная в своей правоте многодетная мама. А два года назад в ее подъезде, в Москве взрослый человек умер от кори. И она пришла ко мне со словами: «Я больше не хочу рисковать здоровьем своих детей». А до этого убеждала, что закаливание, здоровый образ жизни, бег босиком спасут ее восемь детей от всех болезней. Но когда в ее подъезде случилась такая беда, ее антипрививочная история закончилась.
«Сами себе ставят диагноз»
— Тема вакцинации звучит в этом году с новой силой. Скажите, когда детям будут делать прививки от коронавируса?
— Пока не будут. И пока в этом нет необходимости. Прежде чем сделать что-то детям, нужно быть абсолютно уверенным в безопасности и эффективности этой процедуры для взрослых. И потом, когда мы говорим о прививочных процессах, то имеем в виду заболевания, у которых есть серьезные последствия или от которых нет лечения. Большое счастье, что коронавирусная инфекция не относится к тем болезням, которые являются жизнеугрожающими для детей и которые протекают у них чрезвычайно тяжело. Я бы пока подождал. Мы должны понять, как работают вакцины, насколько стойкий иммунитет дают те вакцины для взрослых, которые мы имеем. Я бы постарался взять в фокус людей, которые находятся в группе риска, у которых возникает больше проблем — это люди возраста 65+, с гипертонией, с ожирением. Вот для кого это наиболее значимо и важно, а не для детей, которые практически не болеют тяжело и не умирают. Настаиваю на том, что лекарства должны быть введены только по необходимости. Это моя философия, и именно она помогла мне заслужить уважение и доверие моих пациентов. Они знают, что я не буду просто так, на всякий случай назначать десять лекарств.
— Спрошу по-простому, так, как люди обсуждают это между собой: когда уже кончится этот коронавирус? Какое видение ситуации есть у Вас?
— А что мы имеем в виду под словом «кончится»? Я думаю, он займет свое место как один из респираторных вирусов, не очень приятных, схожих по тяжести с гриппозной инфекцией, в какой-то степени протекающий легко, а для кого-то – сложнее. В сезоне 2019-2020 года грипп был не очень тяжелый, но, согласно американской статистике, детей от него умерло в 2,5 раза больше, чем от коронавируса. По информации, которую высказала на семинаре главный фтизиатр страны, за этот год от туберкулеза умерло столько же людей, сколько от коронавируса. А туберкулез — это заболевание, которое изучено, для которого есть лечение, профилактика, прививка. А от инсультов и инфарктов, по информации главного кардиолога страны, умерло в 17 раз больше людей, чем от коронавируса. И если мы не будем обращать внимание на эту ситуацию, то погибших будет еще больше. Конечно, коронавируса надо опасаться, но это не единственный скелет в шкафу. Другие проблемы не уйдут из-за того, что появилась новая инфекция. Человек может забыть о том, что они есть, но они его настигнут, особенно если он перестанет обращать на
это внимание. Да, коронавирус — неприятное заболевание. Да, есть определенные проблемы, но уже сейчас больше вредит паника, нежели сам коронавирус. Главный врач больницы в Коммунарке Денис Проценко рассказал, что у него в больнице сейчас на поздних стадиях лечения люди погибают не от самого коронавируса, а от суперинфекций, вызванных резистентными бактериями.
— Что это значит?
— Это означает бесконтрольное применение антибиотиков, которые люди сами себе назначают. В результате в организме выращены такие злостные микробы, что именно они, а не коронавирус приводят к летальному исходу. Посмотрите, что происходит в аптеках. Люди скупили всё, причем, без какой-то рекомендации врача. Действительно, поначалу для лечения коронавируса врачи назначали антибиотики. Но, начиная с сентября, антибиотики исключены, согласно последним рекомендациям их без специальной необходимости не применяют. Но люди, едва у них появятся сопли, кашель, думают о самом страшном. Я уверен, что два года назад с теми же симптомами, с кашлем, заложенностью носа они бы спокойно ходили на работу, а сейчас ложатся в постель, сами себе ставят диагноз «коронавирус», требуют КТ. К сожалению, страх приводит к этому.
«С какого возраста целовать?»
— Скажите, а как можно попасть к Вам на консультацию?
— Сразу скажу, что свободной записи ко мне нет. Как главный специалист Минздрава Московской области я иногда принимаю в Московском областном диагностическом центре. А вообще работаю в Детской городской клинической больнице №9 им. Г. Н. Сперанского. Для пациентов, которые попадают ко мне, прием у меня — это очередной этап, уже после других врачей. Любой профессор, эксперт в той или иной области, если открыть запись к нему просто так, никогда не выйдет из кабинета, будет принимать круглосуточно. Получается, должен быть какой-то критерий, по которому пациенты проходят к врачу. У меня есть сотрудники, обученные специалисты, которые занимаются маленькими пациентами. Они и ведут отбор. И когда возникают вопросы, когда есть клиническая необходимость поставить задачу перед профессором, они это делают. Прямая запись именно ко мне существует только по Московской области, но это случается крайне редко, и в любом случае нужно направление от врача. Но это не значит, что у меня не бывает моментов, когда я принимаю кого-либо спонтанно, но гарантировать эту ситуацию невозможно. В Инстаграм люди часто пишут мне в директ. Иногда задают такие вопросы, что даже не знаешь, что им ответить. Например, не так давно одна читательница спросила: с какого возраста можно начать целовать ребенка?
— А с какого?
— Как только родился! Я так и ответил, но поначалу этот вопрос ввел меня в недоумение. Или присылают мне фотографию: «Андрей Петрович, у нас вот такая сыпь появилась. Что делать?». Логика такая: ну, разве сложно человеку посмотреть…А ведь вопрос не в том, сложно или нет. И даже не в том, что в день поступают сотни таких писем. А в том, что у врача есть ответственность за те слова, которые он сказал. Просто посмотреть кусочек нечеткой фотографии и сделать на этом основании какой-то вывод, назначить лечение ребенку, по меньшей мере, неэтично и непрофессионально. Надо разделять, где просто совет доктора про здоровье, а где консультация врача, существующая как юридическое понятие. Оно несет за собой ответственность как доктора, так и пациента за те слова, которые они говорят, за те назначения, которые сделаны. Но я все равно прошу, чтобы читатели мне писали, потому что среди них действительно есть люди, которым необходима специализированная помощь, но они, к сожалению, не могут найти такую помощь в своем регионе. И я готов мириться с этим потоком писем. А есть пациенты, которых я сам держу на коротком поводке. Я понимаю, что могу и должен им помочь. Этому я учился у своих учителей по жизни и клинических учителей. Мой американский шеф (Продеус стажировался в Гарварде – прим. авт.) очень много ездил. Я знаю, что у него были пациенты, которых он просто спас: в Индии увидел на улице ребенка, поставил на месте диагноз, забрал лечиться и вылечил от смертельно опасного заболевания. Сейчас это взрослый успешный человек, и он живет другой жизнью, нежели ему была уготована. Если бы его тогда не забрали с улицы, он, скорее всего, не прожил бы больше года. Когда знаешь такие истории, то понимаешь, что твоя работа чего-то стоит.
Татьяна НИКИТИНА
Фото: Григорий ДЕНИСОВ
