Землянично-грибное недовольство назревает в Ичалковском районе Мордовии. Жители населенных пунктов, прилегающих к национальному парку «Смольный», недовольны тем обстоятельством, что для сбора ягод и грибов им необходимо получать специальные пропуска. Без соответствующего разрешения теперь даже в родник за водой не сходить. И хоть для них этот документ бесплатный, а его оформление занимает не больше пяти минут, чувство обиды живет и крепнет в сердцах тех, кто провел в лесу лучшие годы своей жизни. В ягодные дебри углубился и корреспондент «ИМ».
Идите лесом!
Я останавливаю машину на дороге между Смольным и Калышами. Надпись на указателе гласит: место отдыха «Кузолейка». Небольшой забор, шлагбаум и заросшая тропа предупреждают, что я нахожусь на особо охраняемой природной территории. Шлагбаум обхожу без проблем. Пара десятков шагов, и я словно оказываюсь в сказке. Чудесная музыка леса в пару мгновений переносит меня на тридцать лет назад.
…Деревня моей бабушки, где я месяцами жил с ней в дали от городской суеты, никогда не была особо охраняемой природной территорией. Полтора десятка домов, пруд и лес! После грозы электричества не бывало неделями. Поэтому изучение окрестностей наравне с купанием было главным развлечением съехавшейся на каникулы детворы. Мы не просто изучали этот лес, мы срастались с ним. Не осталось ни одной поляны, где бы мы не отдыхали, ни одного родника, из которого бы мы не пили, ни одного отрога, где бы не зачерпнули мы полные галоши воды. От той деревни теперь остались только пара отреставрированных дачниками домов. Пруд порос осокой, а лес сожрали пожары в 2010 году, засорил молодняк, сквозь который почти невозможно пройти, заполонил невесть откуда взявшийся бурелом. Меня больше не тянет туда. Но скажи мне сегодня, что для посещения того леса мне нужно получить специальный пропуск, я, не задумываясь, «заеду» по физиономии. Потому что для меня он так и остался МОИМ лесом!
Теперь у меня в рюкзаке лежит пропуск, оформленный за пять минут через Интернет сутки назад. Если я найду и сорву ягоду земляники или подберезовик, штраф в три тысячи рублей мне не грозит. Хорошо, что я стою не в своем лесу. Мой в другом районе Мордовии. Но мне ох как понятно, почему так матерится, рассказывая о пропускной системе жительница деревни Калыши Людмила Грошева. Ох, как понятно!
«Чтобы тропинки заросли!»
— И вы туда же! – руководитель филиала Национальный парк «Смольный» Евгений Артюх уже устал объяснять, что причиной введения пропускного режима в окрестных лесах стала вовсе не прихоть администрации, а федеральное законодательство. – Поймите, в законе четко сказано, что посещение особо охраняемых природных территорий осуществляется только с разрешения администрации. Мы эти разрешения выдаем без проблем. Те, кто имеет местную прописку, и льготники, получают эти разрешения бесплатно сроком на месяц. Для остальных категорий населения стоимость суточного пропуска составляет 130 рублей. Получить документ можно либо через Интернет, либо непосредственно здесь. У нас визит-центр теперь даже по выходным работает, чтобы все желающие могли побывать в нашем лесу.
— И много желающих получить пропуск? – осторожно спрашиваю лесного начальника.
— Ну сегодня с утра уже человек десять получили.
— Просто, чтобы ягоды пособирать?
— Ну да! Но основной наплыв ожидаем в августе, когда грибы пойдут. Вот тогда здесь действительно будут очереди!
— Выходит, у вас все в порядке, и никакого недовольства местного населения нет?
— Недовольные всегда найдутся! – хмурится начальник. – Вот вчера, к примеру, приходил один мужик, ругался на Нину Ивановну, это секретарь наш. Как будто у нее уши свободные, и она должна все это выслушивать. Но ведь для этого национальный парк и создавался, чтобы сохранить эту природу! Чтобы тропинки хоть немного заросли!
— Ну так, а где у вас самые ягодные места? – тщательно вымытое майонезное ведерко дожидается меня в машине.
— Ну так мы-то откуда знаем?! Нас бы кто сводил за ягодами!
«Я же его и сажал!»
— Мне на меня и на мою маму! – в коридоре административного корпуса снова толпится народ. Невысокий мужичок и женщина в маске пришли за пропусками в лес. В руках у женщины два паспорта с местной пропиской, и пока она ждет оформления документов, ее спутник рассматривает портреты бывших руководителей национального парка, развешенные на стене.
— Дожили, в своем лесу чужими стали! – вздыхает Николай (так представляется мужчина при знакомстве – прим. авт.). – А ведь я же этот лес и сажал! Вот с этим директором работал, и вот с этим – тоже!
— Так вы тоже за пропуском? – сочувствую мужчине.
— Ну а что делать, без него теперь в лес не войдешь!
«Все равно земляники нет!»
От Смольного до небольшой лесной деревушки Калыши чуть больше десяти километров. Свободный проезд только по дороге, обочины которой густо усеяны предупреждающими знаками.
— Чуть заедешь в лес на машине, и уже могут оштрафовать! – предупреждает на прощанье руководитель филиала «Национальный парк «Смольный» Евгений Артюх. – Сейчас здесь три патрульные группы работают. Они могут просто сфотографировать машину в неположенном месте, и наложить штраф. От трех до четырех тысяч рублей. А в суде их слово, как слово гаишников – обжалованию не подлежит!
В Калышах с таким положением вещей не то чтобы смирились, просто их же все равно никто не спрашивал.
— С одной стороны, оно может быть, и правильно, — рассуждает местная жительница Нина Ямушева. – Без пропуска мы теперь вообще в лес заходить боимся. Вот вчера сосед собрал нас, отвез на машине в Смольный, мы все разом и получили эти пропуска. А с другой, – мы же всю жизнь здесь прожили. И осталось нас здесь всего ничего! К тому же, земляники в этом году почти совсем нет. Вчера ходили в Семеновку, ничего почти не собрали. Вот, возьмите, я набрала немного, так хоть вас угощу.
От первого предложения гостеприимной хозяйки деликатно отказываюсь. Неудобно обирать пожилых людей. Но за ним следует второе, третье, четвертое!..
«Там же люди похоронены!»
— Да как же я не буду материться, если я всю жизнь здесь проработала?! – журналистов в Калышах видят не часто, а потому возможность поговорить о наболевшем местные используют на всю катушку. Людмила Грошева относится к тому типу людей, о которых говорят: «За словом в карман не лезет».
— Поймите, не в пропусках этих дело! – объясняет женщина. – Но ведь они даже дороги все перекрыли! Вот ездили мы все время за черникой в Васильевку. А теперь туда три километра пешком приходится идти! Ромбики эти через каждые пятьдесят метров стоят! А ведь мы уже старые люди! В Семеновку за ягодой вообще не сходишь, дорога закрыта. Деревня-то уже вымерла вся, но ведь там же кладбище осталось, люди там похоронены!
По словам местных, пропуск в лес стал для них таким же необходимым документом, как паспорт.
— Здесь же в каждом доме лесники бывшие, — рассказывает житель Калышей Александр Алемаев. – Неужели вы думаете, мы не знаем, как вести себя в лесу?! Вот я получил этот пропуск, но в лес еще ни разу даже не зашел.
— Так зачем получали? – предусмотрительность деревенских ставит меня в тупик.
— Ну вот вчера на родник за водой ездил. Если бы поймали меня без пропуска, — плати три тысячи! Патрули-то постоянно здесь ездят…
Александр Алемаев достает из кармана камуфлированной куртки свой пропуск.
— Свеженький! – улыбается мужчина, а я все думаю: «кто больше заботится о природе: те, кто придумывает пропуска, или те, кто живет и дышит этим лесом?».
— Ну возьмите землянику, она же не заколдованная! – пускает в ход последний аргумент Нина Ямушева. – От чистого сердца даю!
Вот и насобирал ягоды!
