«Известия Мордовии» продолжают проект «Город-крепость», посвященный 380-летию Саранска. Вместе с экспертами Республиканского краеведческого музея имени И.Д. Воронина и специалистами из Клуба исторической реконструкции «Владычный полк» мы рассказываем о наших предках, которые строили, защищали и украшали Саранск. В прошлый раз мы говорили о казаках – воинах-пограничниках. А сегодня познакомимся со служилыми людьми из состава дворянской конницы XVII столетия – татарскими и мордовскими мурзами.
Служба станичная — пограничная
— Расширяясь на восток и юго-восток в XVI и XVII веках, Российское царство активно приглашало на военную службу представителей самых разных народов, живших на новых землях. Так росло и крепло многонациональное государство, — рассказывает заместитель директора по научной работе Республиканского краеведческого музея Дмитрий Фролов. – Титул «мурза» носила татарская, а иногда и мордовская знать, жившая на территории современной Мордовии. Мурзы были дворянами разного достатка, но большинство из них (как и многие русские дворяне Саранского уезда) жили небогато: у некоторых мурз было всего по несколько дворов крепостных крестьян.
Записываясь на царскую службу, мурзы включались в состав дворянской поместной конницы. В XVII веке она была главным российским войском, ядром Вооруженных сил. Служить было непросто: порою провинциальные дворяне годами не покидали действующую армию. Как отмечает Дмитрий Фролов, в основном татарские мурзы и татары несли полковую службу в Саранске. Мордовские мурзы были записаны на станичную службу на Саранской засечной черте.
— По данным на 1669-70 годы, полковую службу в Саранске несли 47 татарских мурз и татар и их сыновей, — отмечает Дмитрий Фролов. – «Вёрстанным», то есть зачисленным на службу, мурзам полагались поместные и денежные оклады от 250 четвертей земли и 10 рублей в год, «рядовым» татарским конникам – до 25 четвертей земли и 2 рублей в год. За станичную службу (охрану Засечной черты в Диком поле) полагались другие оклады: вёрстанным мурзам – от 50 до 150 четвертей земли и от 3 до 7 рублей в год. Известно, что станичную службу на Саранской засечной черте несло 150 мордовских мурз и их сыновей. Вместе с русскими казаками и дворянами они были пограничниками на рубежах московского царства.
На Польской войне
Записывались мурзы и в рейтары – в кавалерию западноевропейского образца, вооруженную пистолетами и карабинами (подробнее о рейтарах мы расскажем в следующих выпусках нашего проекта – «ИМ»). Традиционным оружием мурз, как кавалеристов, была сабля. Лук и стрелы уходили в прошлое. В боевых действиях в их применяли крайне редко: в документах XVII века отмечены единичные случаи, когда мурзы служили с «саадаком», то есть комплектом из лука и колчана. Кавалерия Нового времени делала ставку на «огнестрел»! А вот на охоте, к примеру, в дозорах у Засечной черты, лук и стрелы могли пригодиться. Дворяне виртуозно владели этим архаичным, но статусным оружием.
— Кстати, известно, что некоторые татарские мурзы на российской службе принимали участие и во внешних войнах московского царства, к примеру, в Русско-Польской войне 1654-1667 годов, — отмечает Дмитрий Фролов.
С луком и стрелами
Реконструкторы Клуба «Владычный полк» помогли мне почувствовать себя татарским мурзой на российской службе. Одежда у «моего» мурзы – дворянская, богаче стрелецкой или казачьей. Поверх традиционной, широкой льняной рубахи и просторных штанов я надеваю бархатный зипун с медными узорчатыми пуговками. Подпоясываюсь пояском. Сверху – кафтан по турецкой моде под названием «чуга». У него короткие широкие рукава, в такой «чуге» иллюстраторы русских сказок любят рисовать Ивана-царевича. Кафтан сшит из тонкого крашеного сукна, застегивается на серебряные пуговицы – красивые, филигранной работы. «Чугу» перетягивает длинный и дорогой, из смеси шёлка и шерсти, кушак.
На голове у меня – небольшая бархатная шапочка «тафья», украшенная речным жемчугом. Такие тафьи носили и русские дворяне. На ногах – татарские сафьяновые красные сапоги. Удобные, с загнутыми носками, на высоком каблуке – для упора в стременах. Теперь наступает очередь снаряжения. На поясе, на шнурах, мне закрепляют крымско-татарскую саблю «чечугу». В Польше такие называли «ордынками». Эта сабля легче, но дороже обычной казачьей. Перекрестье на рукояти сабли — маленькое, архаичное.
Слева на поясе мне вешают налучье – футляр для лука, из крашенной бычьей кожи, с резными латунными накладками, для красоты. Лук – сложносоставной, композитный, турецкого типа. При небольших размерах – мощное оружие. На правом боку на плетеных шнурах закрепляется колчан со стрелами. Мой мурза готов к походу или к охоте в широких степях у Саранской засечной черты
