Бои Великой Отечественной не докатились до Мордовии, но жестокие схватки с немецкими захватчиками происходили уже и на ближних к Мордовии территориях соседней Рязанской области. Но и сама Мордовия в годы войны была для немцев точкой на карте, которую они пересекали транзитом, чтобы нанести бомбовые удары по находившимся за ней промышленным центрам страны. Важнейшим среди них был город Горький, где на автозаводе имени Молотова еще до войны выпускали знаменитые «полуторки», а с ее началом освоили и производство танков. Для немцев было очень важно уничтожить в этом городе оборонную промышленность — автозавод, заводы имени Ленина, «Сокол», «Красное Сормово», «Двигатель Революции». Все это еще до начала войны было обозначено в плане «Барбаросса». В годы войны вражеские самолеты, взлетавшие с аэродромов брянско-орловского аэроузла, совершили на город 43 налёта, во время которых сбросили на город 33934 зажигательные и 1631 фугасную бомбы.
{module Реклама от РСЯ в теле статьи, блок № 1}
До Горького от местечка Сеща Брянской области даже для авиации дальнего действия почти 900 километров по прямой! Но из Сещи, где еще до войны был построен крупный аэродром, тоже летали на бомбардировку Горького немецкие самолеты. В начале войны аэродром Сеща стал для немцев базой для размещения авиации, которая летала бомбить Москву, Ярославль, Сызрань, Саратов, Горький. О том, что представлял собой этот объект, рассказывает и четырехсерийный художественный фильм «Вызываем огонь на себя» — о деятельности интернациональной группы подпольщиков, благодаря которым на земле и в воздухе взорвался не один десяток немецких самолетов, а аэродром Сеща был разрушен осенью 1943 года бомбовым ударом советской авиации.
Налёты на Горький начались в октябре 1941 года. Поднявшись с аэродромов Сеща, Олсуфьево и других, бомбардировщики «Хейнкель-111»огибали Москву с юга, пролетали над Рязанской областью, и до границы с Горьковской областью их курс пролегал по территории Теньгушевского района. Житель Теньгушева Василий Пичугин говорит, что обращенный в бегство советскими штурмовиками немецкий стервятник, чтобы облегчить самолет и прибавить ему скорости, сбросил три бомбы в чистом поле между селами Тумлейка и Леплейка. Об этом Василию рассказывала мама Валентина Васильевна.
В районе мало уже людей, которые видели пролеты над собой немецкой авиации. В селе Широмасово живет Нина Егоровна Милованова, которая начале войны была совсем малышкой. Она говорит, что осенью 1941 года примерно в километре от села за несколько дней выросла сначала деревянная вышка, а затем приехали девушки в военной форме, которым предстояло дежурить на этой вышке высотой более 30 метров, которая жутко качалась от ветра.
{module Реклама от РСЯ в теле статьи, блок № 2}
Возможно, это были военнослужащие 101-го отдельного батальона воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС), наблюдательные посты которого несли службу и в Мордовии. Они досконально изучили немецкие самолеты, поэтому даже по шуму мотора могли определить, какой именно самолет сейчас над ними пролетает. «Сменяя друг друга, девушки днем и ночью оставались на вышке, — рассказывает Н.Е. Милованова. – В бинокль следили за всем, что происходило за горизонтом, и обо всем докладывали своему начальству». В полукилометре от этого места – Кожуховское поле, на котором был тогда и запасной военный аэродром.
Нина Егоровна говорит, что в окрестностях Широмасова немецкие самолеты никто не обстреливал. Хотя, сами летчики Люфтваффе вполне могли пустить очередь из пулемета по наблюдательной вышке. Похоже, они ее с большой высоты просто не распознавали. Ведь девушки для того и поднимались на вышку, чтобы упредить подразделения ПВО о приближении к городу Горький вражеских бомбардировщиков. А из оружия у них были лишь винтовки. Эти девушки несли службу на одном из наблюдательных постов, в составе которых было по 5-7 человек. Из средств связи у них был телефон, редко – радиостанция. Пост оснащался биноклем, прибором прослушивания (звукоулавливателем), часами, компасом и даже примитивными высотными и курсовыми планшетами.
Наблюдатели визуально и по звуку, в любое время суток и при любой погоде должны были распознавать летящие самолеты, определять при этом их тип, высоту полета и направление движения по азимуту. В условиях плохой видимости и ночью «слушали небо» в слуховой яме. Потому что опознать тип самолета в темноте можно было только по шуму мотора. И немедленно передавали донесения на ротные и батальонные посты. Эти сведения были сигналом к боевой готовности для зенитчиков возле сел Башкирцы и Вичкидеево, а уже на нижегородской территории – на станции Куриха.
{module Реклама от РСЯ в теле статьи, блок № 3}
Я спросил у старушки: «А часто здесь немецкие самолеты пролетали?»
— Не часто, но видели их много раз даже днем. Обычно пролетали ночью, но мы в это время уже спали.
— Наверное, прятались, когда слышали их приближение?
— Нет, не прятались. Не знаю, что видели с высоты немецкие летчики, но нас они не обстреливали. Летели очень высоко, никак не меньше 4-5 километров над землей.
В Широмасове был тогда лишь колхоз, но разве он интересен был немцам? А вышку маскировали деревья, посреди которых она и стояла.
Нина Егоровна уже и не помнит имен девушек, что дежурили на широмасовской вышке, и того, сколько их было. «Может, пять, а может, и шесть», — говорит она.
Вышка закрывала собой землянку, которую военнослужащие сами же вырыли и оборудовали прямо под ней. Тоже сами протянули и проводтелефонной связи. Землянка, в которой были деревянные нары, в свободное от дежурств время становилась для наблюдателей и местом отдыха. А ночевали они в домах местных жителей. Квартировали и у мамы маленькой Нины — Марии Михеевны Фроловой. Когда шли на дежурство, бывало, брали с собой Нину. Она в компании сельских ребятишек часто была в землянке, и никто их не прогонял.
{module Реклама от РСЯ в теле статьи, блок № 4}
«Очень молодые были девушки, наверное, и не замужем еще, — вспоминает бабушка о военнослужащих в юбках. – Может, и семьи у кого-то уже были, поэтому и хотели и, чтобы мы возле них крутились и своим присутствием напоминали об оставшихся далеко братьях и сестрах».
Время от времени девушкам привозили сухие пайки.
«Что-то и нам из них перепадало, — говорит Нина Егоровна. – Конфет не было, но в военное время суп из горохового концентрата и ржаной сухарь были даже слаще пряника».
К концу войны широмасовские жители считали девушек с вышки почти односельчанами. И тоже делились с ними всем, что было у самих. Правда, дать особо было нечего, даже картошку почти всю отправляли на фронт.
Наблюдательный пост в окрестностях села действовал и после 1943 года, когда самолеты фашистов уже перестали летать на бомбардировки Горького. Пост ликвидировали лишь после Победы, тогда же разобрали и вышку. Но за местом, где она стояла, и на котором с наступлением тепла снова будет пастись в высокой траве домашняя живность широмасовцев, навсегда закрепилось название «Военпост».
Валентин ПИНЯЕВ
