«Легенда медфака» — так называли студенты медицинского факультета МГУ им. Н.П. Огарева Вадима Петровича Скипетрова, самого молодого профессора создавшегося тогда медицинского факультета. Называли так профессора за то, что он был одним из самых объективных и строгих преподавателей и экзаменаторов. Студенты шутили: «Сдал физиологию Скипетрову — диплом в кармане». Больше половины работающих врачей Мордовии — бывшие студенты Вадима Петровича. В ноябре у Вадима Петровича была «круглая дата».
В.П. Скипетров был одним из самых ярких лекторов, аудитория всегда была полной. Конспекты его лекций были намного лучше учебника. В.П. Скипетров относится к редкой профессии профессоров-открывателей. Он является одним из пионеров гемостазиологии (науки о свертывании крови) и электронной медицины. Его фамилия хорошо известна в нашей стране и в мире.
Он является заслуженным деятелем науки России, членом ряда зарубежных Академий наук, доктором медицинских наук. С 1990 года В.П. Скипетров ежегодно упоминается в справочниках ряда стран «500 научных лидеров мира». Особенно почетно его включение в справочник Кембриджского университета «Тысяча научных лидеров XX века», в который попадают только исследователи, сделавшие открытия.
В 2016 году тот же университет включил его в справочник «Великие мужчины и женщины науки». В США его наградили медалями Почета и Свободы.
Скипетров стал заслуженным деятелем науки России, он включен в справочник РАН «Известные русские», где назван в числе 500 авторитетных исследователей. А в 2017 году за выдающиеся научные исследования и подготовку высококвалифицированных кадров ему присвоено высокое звание «Почетный гражданин Республики Мордовия». Вадим Петрович – единственный профессор МГУ, кто включен в альманах Республики Мордовия «Люди долга и чести» (2017). В честь круглой даты профессор Скипетров награжден дипломом Главы РМ от 3 ноября 2020 г. за большой вклад в развитие медицинской науки.
Чем же В.П. Скипетров заслужил такое признание? Об этом нам сегодня расскажет сам профессор.
— Вы были одним из первых экспериментаторов в мире, начавших изучать роль тканей в свертывании крови. Какие соединения Вы обнаружили?
— Я обнаружил в них много неизвестных соединений, которые поддерживают коллоидное состояние цитоплазмы клеток организма и регулируют свертывание в общем кровотоке. Это позволило выдвинуть представление о наличии в организме системы свертывания тканей. Обнаружение в ХХ веке неизвестной системы организма — редчайшая удача! При ее изучении была доказана невозможность развития у человека двух типов тяжелых кровотечений, что коллеги называли «законами Скипетрова». Эти законы спасли жизнь тысячам рожениц и больных.
Одним из моих открытий является обнаружение дефектного механизма в организме человека, который является причиной смерти от сердечно-сосудистых катастроф у людей (инфаркт миокарда и инсульт). Именно это стало основой эффективного метода лечения этих катастроф с помощью лекарства, растворяющего тромбы в сосудах сердца и мозга.
Еще одно из моих открытий коллеги в шутку называют самым важным для сильного пола. Оно объясняет причину несвертываемости крови в органе любви при эрекции, предупреждая его отвердение и непригодность для секса. Это связано с чрезвычайно высокой фибринолитической способностью сосудов органа любви растворять свертывающуюся кровь в нем при эрекции. Если бы такую активность имели сосуды всего организма, то сердечно-сосудистых катастроф было бы намного меньше.
— Среди результатов Ваших исследований несколько открытий. Как Вам это удалось?
— На такой вопрос один из нобелевских лауреатов ответил: «Сделать открытие просто. Надо лишь увидеть то, что видят все. Но подумать при этом то, что никому не приходило в голову». Мне же повезло потому, что я родился под знаком Стрельца, а у людей этого знака хорошо развито подсознание, где и рождаются интересные мысли-открытия.
— Что, помимо свертывания крови, Вы изучали?
— Несколько лет я занимался расшифровкой механизмов благотворного действия на организм отрицательных аэроионов кислорода, что еще в 1919 году обнаружил А.Л. Чижевский — один из гениев России. И здесь мне удалось сделать несколько находок. Оказалось, что люстра Чижевского замедляет развитие атеросклероза (то есть замедляет старение), тормозит свертывание крови, стимулирует фибринолиз и обладает противовоспалительным действием. Все это уменьшает возможность развития сердечно-сосудистых катастроф. За эти исследования общество «Гелиос» им. А.Л. Чижевского (г. Калуга) избрало меня своим почетным членом. Сам я более 25 лет сплю под люстрой Чижевского, и поэтому чувствую себя прилично.
— Что, по Вашему мнению, является наукой?
— Этот вопрос я задавал многим профессорам, но не получил ответа. Этот термин часто мелькает в повседневной речи, печати, что замылило высокое значение этого слова, смысл которого мало кто знает. Между тем на этот вопрос четко ответил универсальный гений Аристотель. Он первым классифицировал знания, разделив их на теоретические и практические (прикладные). По его мнению, наука — это открытие неизвестных явлений природы. Они могут делаться только в физике, химии и биологии, то есть в теоретических специальностях. В прикладных же и гуманитарных специальностях открытий быть не может. В них делают изобретения, рацпредложения, высказывают интересные мысли
— А какое отношение имеют к науке ученые степени и звания?
— Никакого. Они лишь критерии квалификации и профессионализма, чего часто не понимают узколобые чиновники. В большинстве стран присваивают ученую степень доктора медицины, а не доктора медицинских наук. Диссертации никакого отношения к науке не имеют. Слово же «наука», будучи использовано в сотнях тысяч дипломов о присвоении степени, потеряло свой высокий смысл. Педантичные немцы подсчитали, что за 400 лет существования экспериментального метода исследований было сделано всего-навсего 1600 открытий, то есть слово «наука» вправе использовать всего 1500 человек.
Формулировка в дипломах «доктор … наук» появилась после революции, когда образованием и наукой в России стали руководить малообразованные люди с культурой шариковых и швондеров. Именно такие специалисты и сейчас проводят «реформы оптимизации», развалившие наше образование и науку. До перестройки наши исследователи делали до 80% открытий в мире, а сейчас меньше 5%.
— Каково количество профессоров в нашей стране?
— Полвека назад в Мордовском госуниверситете насчитывалось 20 профессоров (почти все приезжие), сейчас их более 250. После перестройки вследствие снижения требовательности защиты диссертаций приобрели массовый характер, что обесценило ученые степени. Количество же переходит в качество лишь теоретически.
После перестройки авторитет преподавателей и профессуры в вузах упал потому, что их зарплата стала унизительной. Стоит ли удивляться, что молодые кандидаты и доктора эмигрируют, а страна теряет свой интеллект. Работа в вузах стала не престижной, скоро в них преподавателей не останется…
— Существует мнение, что профессора — самые культурные, воспитанные и честные люди. Так ли это, по Вашему мнению?
— О культуре можно долго и много говорить. Но самым элементарным ее показателем служит роспись. Загляните в студенческие зачетные книжки, увидите в них не фамилии экзаменаторов, а закорючки. Мало-мальски воспитанный человек должен расписываться так, как это делали культурные люди, например, писатель Антон Павлович Чехов. Он обязательно расписывался полностью. Имя «А» говорит о том, что он уважает себя, отчество «П» — об уважении к отцу. А полная фамилия свидетельствует об уважении к своему роду. Трудно представить, чтобы князья Трубецкие или Голицыны вместо фамилии ставили закорючки.
— Как высоко Вы оцениваете знания выпускников медвузов страны?
— К сожалению, они весьма невысокие. И это не только мое мнение. Министр здравоохранения РФ Вероника Скворцова считает подготовку врачей в нашей стране отвратительной. В молодости я встречался в Харбине с молодыми врачами (детьми эмигрантов первой волны), получившими образование в разных странах. Оказалось, что по сравнению с ними мы знаем меньше фельдшеров. А я окончил мединститут с отличием. Это связано, я думаю, с тем, что за рубежом на врача учат 10-12 лет, а не 5-6, как у нас. Одной из причин непризнания дипломов наших вузов за рубежом является всеобуч. Как бы плохи не были знания, все равно ставят «удовлетворительно». Ну и какие врачи и инженеры выйдут из таких выпускников? В Парижском университете (в Сорбонне) на медфаке до диплома доходят лишь 20 процентвов поступавших. Остальные отсеиваются за неуспеваемость. Людям нужны хорошие, а не посредственные врачи.
— Какие впечатления у Вас остались от работы врачом?
-Впечатления разные. Никакой классической подготовки у меня, как и у большинства выпускников, не было. Почти никто из нас в студенческие годы не делал самостоятельно даже простеньких операций. Я попал на работу хирургом и акушером-гинекологом в Прибайкальскую районную больницу. Вместо 25 врачей нас было 5, из больницы мы почти не уходили. Уже на второй день после приезда мне пришлось делать кесарево сечение, делать по учебнику, ибо в студенческие годы я таких операций не видел. Больные относились ко мне с уважением, особенно после того, как я стал проводить роды под гипнозом. На подготовку к таким родам приходилось тратить немало времени. Зато женщины были благодарны за избавление от болей. До сих пор некоторые из них поздравляют с Новым годом! Природа же в Забайкалье сказочная, такой красоты я нигде не видел.
— Как Вы оцениваете пандемию COVID и ее лечение?
— Около 50 лет назад я обнаружил, что стрессы и инфекционные болезни сопровождаются ускорением свертываемости крови и предложил включать в комплекс их лечения антикоагулянт гепарин. Это я опробировал на себе, когда болел воспалением легких. После первых сообщений об этой пандемии я созванивался с главным врачом РКИБ С.Е. Чвановым и он сразу же начал гепаринотерапию. Результаты лечения в Мордовии оказались лучше, чем в других регионах.
— Сколько у Вас публикаций?
— К сожалению, в последние десятилетия авторитет исследователя стал оцениваться порочным методом – не качеством, а количеством. У меня более 20 монографий, одна из них напечатана в США, соавторство в учебнике «Физиология человека» , он переведен на английский язык, свыше 250 публикаций в классических журналах, а не безликих сборниках.
— Давно ли Вы живете в Саранске?
-Я сменил немало мест работ, за что коллеги в шутку окрестили меня «гражданином Вселенной». Трудился в Читинском медицинском институте, заведовал кафедрой физиологии человека в медвузах Казахстана — Усть-Каменогорске и Семипалатинске. В 1967 году перебрался в Саранск, куда меня пригласили заведовать кафедрой физиологии на организующемся медфаке. Так что в Саранске живу полвека.
— Интересуетесь ли Вы своей родословной?
— Я из рода священнослужителей. Историю родов священников Скипетровых, Авроровых и Касаткиных знаю за 400 лет – со времен царя Алексея Михайловича. Семьи священников были многодетными, их дети становились не только священниками, но и врачами, учителями, агрономами. Мой двоюродный дед Петр Скипетров был священником в Санкт-Петербурге и убит красногвардейцами. Возведен в сан новомученика. Его брат Михаил, будучи тайным советником, руководил финансами Минобороны. Мой дед Павел Иванович был священником. Мой отец Петр Павлович работал на литейном заводе в Тульской области. Брат отца Александр Павлович был репрессирован как враг народа, после освобождения стал агрономом. У него четверо детей. Сын Лева погиб в 1941-м, сын Павел командовал ротой в армии Рокоссовского, после войны стал профессором МГУ, его сын Евгений — профессор МГУ, сын Игорь – фронтовик, работал у знаменитого конструктора спутников. Генерал Леонид Скипетров был начальником штаба в армии адмирала Колчака, после эмиграции возглавлял общество монархистов США и Канады.
Интересные люди есть и в роду священников Авроровых. Дочь Ольга Петровна, моя бабушка. Три брата и сестра стали врачами, один из них — профессор Павел Петрович Авроров. Врач Алексей Петрович был участником событий на броненосце «Потемкин», родственник моей бабушки академик Поспелов, редактор газеты «Правда». После перестройки некоторые из моих родственников эмигрировали и живут в США, Франции, Швейцарии, Германии.
— Расскажите о Ваших увлечениях.
— С детства моим увлечением был велосипед. По дорогам Забайкалья, Казахстана и Мордовии я наездил тысячи километров. Обычно проезжал 20-50 км, после этого в мышцах разливалась приятная истома, а голова работала лучше. Велосипед я оставил после 2010 года, когда на улицах появилось много автомобилей и ездить стало просто опасно.
Много лет я занимался горным туризмом. Побывал на Памире, Тянь-Шани с его красивейшим озером Иссык-Куль, на Алтае, Саянах, Кавказе. Впечатлений и адреналина от таких походов хватает надолго, ибо в горах каждую минуту находишься со смертью.
— Спасибо, Вадим Петрович, за содержательную беседу.
Если Вы захотите задать вопросы В.П. Скипетрову, обращайтесь по телефону в Саранске 47-02-45.
Мария ПЕТРОВА.
