Зимнее утро Сергея Корнеева из села Долговерясы Краснослободского района Мордовии начинается с растопки «голландки», как он называет маленький пристрой сбоку к русской печи. Людям старшего поколения не надо объяснять про это приспособление. Обычно на плите этой «голландки» разогревают воду для скотины, чтобы не топить основную печь. Меньше сожжешь дров — и в избе тепло.
«Металлисты» досаждают
Впрочем, в избе Сергея особо и топить не надо: она у него четыре на четыре метра, и часть комнаты занимает печь. Хозяйство у Сергея небольшое — пять коз, из которых две дойных, козел и два козленка.
Комната натоплена, и надо начинать очередной день. С чего? Накормить, напоить и подоить коз, позавтракать, покурить самосад. А дальше? Дальше, если есть потребность, сходить в Старое Синдрово или Краснофлотец (Сбродовку) за продуктами, а если нет — просто пройтись по селу, как Мороз Воевода дозором. А все ли на месте? Да что же может пропасть в селе, где, кроме Сергея, зимой никто не живет? Дом-то в карман не положишь. Дом не положишь, а вот охотники за металлом частенько наведываются в безлюдное село, чтобы поживиться чужим добром.
— Два раза я прогонял этих «металлистов», — говорит Сергей. — Ходят по селу с металлоискателем, а сами по сараям рыщут, чего можно взять. Я им говорю: «Ничего вы не найдете тут со своими металлоискателями». Да это только для виду. У меня у самого три алюминиевых фляги сперли, пока я ходил в Сбродовку. Спасу от них нет.
«Никуда отсюда не уеду»
Но давайте начнем наш рассказ с начала. Корнеев Сергей Алексеевич, 1967 года рождения, единственный из жителей Долговеряс, который еще числится в реестре этого населенного пункта. Летом сюда еще приезжают люди в родительские дома, а зимой Сергей здесь и глава поселения, и участковый, и обходчик, которому надо платить зарплату от МЧС. Случись пожар на селе, он единственный, кто может оповестить об этом пожарных и власти.
Так уж получилось, что после армии Сергей практически никуда не выезжал из Долговеряс. Не дальше Саранска, и то — по работе. А работал он десять лет директором Долговерясского дома культуры.
— В 1984 году я закончил Долговерясскую школу, — говорит он.
— А сколько человек было в классе?
— Восемнадцать. А потом учился в ДОСААФе в Краснослободске, дальше армия. Служил в Туркмении, на границе с Ираном в авиационных войсках. А после армии сватали меня в комсорги долговерясского отделения совхоза «Старосиндровский». Но я наотрез отказался. Не мое это — собирать взносы, да с наших и не соберешь. Пошел директором Дома культуры, поскольку на гармони умел играть и любил участвовать во всяких культурных праздниках. Эх, какие у нас проводы Зимы были! Барана на приз давали, кто на столб залезет первый. Было время!
Тут Сергей не удержался, достал с печки старинную гармонь и под ее аккомпанемент спел частушку про долговерясских девчат. Содержание частушки не публикуем из этических соображений.
Сергей Корнеев — это человек, про которых говорят рубаха-парень. Такой он и есть на самом деле — простодушный и бескорыстный, чувствуется, что очень любит место, где родили его отец и мать. Он решил для себя, что никогда не уедет из Долговеряс.
— Мне предлагали переехать в Старое Синдрово, давали дом, но я сказал: «Никуда не уеду отсюда. И точка».
Сам себе хозяин
— А как же ты живешь тут один, чем питаешься? — пытали мы его.
— Живу я лучше всех, — говорит он. — У меня два огорода, козы, летом помогаю односельчанам, которые приезжают с разных мест, и они отвечают мне тем же. Осенью часть картошки продал. У меня семнадцать двоюродных братьев и сестер только по материнской линии. Я на жизнь не жалуюсь.
— Стоп! Сергей, ну где ты берешь воду для себя и коз?
— Из ручья, который впадает в Кивчей. Зимой прорубь делаю. Да у меня бочка 200-литровая стоит в другой избе. Я ее с осени водой наполняю. Водостоки делаю и дождевой водой наполняю. За водой для себя хожу в родник. Мы его называем «Промерный».
— А моешься где?
— Баню топлю, через три дома у соседей стоит. В дровах нужды нет, у многих в сараях остались. Но я всегда спрашиваю разрешения у хозяев, если они остались.
— Хлеб сам печешь?
— Было дело, и сам пек. Сейчас хожу в Синдрово или в Сбродовку.
— Да ведь туда — расстояние 10 километров.
— Я привык, для меня это не расстояние. Зимой на лыжах дойду до трассы Синдрово-Краснофлотец, глядишь, кто-нибудь и подвезет.
— Упадешь, замерзнешь?
— Никогда такого не было и не будет. Всегда доходил.
— Волки зимой. Не боишься?
— Нет их. И никого я не боюсь. Привык жить в одиночестве. Сам как волк (смеется). А лисы в последнее время одолели. Больно наглые они.
— Лес помогает?
— А как же! Ягоды, особенно лесную землянику, я собираю и продаю. И малину тоже. И грибы всякие. Я все места знаю, где, когда и что созревает. Про дрова не говорю.
— Сергей, вот ты сказал, что огурцы, помидоры выращиваешь на огороде. А консервируешь ли их?
— Да, когда настроение есть. Хотите — угощу. У меня много банок стоят. А может, молока козьего?
— Нет, спасибо, как-нибудь в другой раз. Все-таки молодец ты!
Вышли мы к дому и постояли. Улица, на которой живет Сергей, поросла бурьяном. Лишь дорога, наезженная охотниками, напоминает о ней. Был когда-то и на этой улице праздник.
Юрий ТЯБИН
