Этот деревянный домик на улице Грузинской я помню с раннего детства. Он выделялся среди одноэтажных строений частного сектора, утопавшего весной в цветущих садах. Мама специально так выстраивала маршрут, чтобы по дороге к Пушкинскому парку пройти мимо «Дома с мезонином», который казался мне сказочным теремом. Прямо как в стихотворении Алексея Кольцова: «Он не пышный, он не новый, Он бревенчатый – дубовый!»
Позже узнала, что хозяин его – известный художник Александр Мухин, писавший трогательные пейзажи.
Мастерская в мансарде
— Папу всегда тянуло к зодчеству, — рассказывает дочь Александра Андреевича Татьяна. — Хотя архитектурного образования у него не было, но он постоянно что-то проектировал.
Кстати, по проектам Мухинав 1960-1970 гг. возвели монументы в память о погибших солдатах в Кочкурове, Ардатове и других районах Мордовии. Для Александра Андреевича работа над обелисками имела особое значение. Он ведь сам, едва окончив Пензенское художественное училище, попал рядовым на финскую войну. С первых дней Великой Отечественной сражался в составе минометного полка 85-й стрелковой дивизии. После контузии и тяжелого ранения ему чуть не ампутировали руку. Внезапная бомбардировка не позволила провести планировавшуюся операцию, а хирург тылового госпиталя, куда эвакуировали раненого Мухина, сумел спасти травмированную руку. И в качестве реабилитационной терапии художник два года рисовал графические портреты, сложившиеся в серию «Герои фронта и тыла», ставшую своего рода зримой «историей в лицах».
— Папа всегда много работал, ездил на этюды. При этом ему постоянно хотелось строить. Он активно занимался и созданием художественных мастерских для регионального Союза художников. А в середине 1950-х загорелся идеей построить собственный дом с мастерской-мансардой. Его сложили буквально за лето, в ноябре 1955-го уже справили новоселье с громадным числом гостей, — вспоминает Татьяна Александровна. – И вообще, у нас в доме нередко собирались творческие люди, приходили не только местные коллеги отца, часто приезжали известные московские художники.
Александр Андреевич близко дружил с Федотом Сычковым, помогал организовывать его выставки. Впрочем, художников связывали не только профессиональные интересы. Пару лет назад в архиве мне позволили изучить их личную переписку. Судя по письмам, Мухин по- сыновьи заботился о Сычкове до последних дней Федота Васильевича.
Сам Александр Андреевич скончался в 1994 году. Однако родные художника постарались сохранять в доме не просто интерьер, но особую атмосферу, царившую при жизни хозяина.
Несколько лет назад мне довелось побывать в гостях у наследников Александра Андреевича. Перешагнув порог, словно попала в первую половину XX века. В уютных комнатах – плетёные стол и кресла, старинные буфет и комод, громадный антикварный самовар, шкаф с книгами и альбомами, которые листал художник. На стенах – картины хозяина и его друзей, написанный Сычковым портрет молодого Мухина. На втором этаже в мастерской – множество этюдов, подрамники, кисти… Будто художник приготовил материалы для работы и ненадолго отлучился.
— Я преподавала школьникам изобразительное искусство, мои ученики очень любили посещать мастерскую отца, — говорит Татьяна Мухина. Сейчас она трудится в Центре непрерывного художественного образования в Москве, на каникулы приезжает сюда.
— Муж категорически не желал уезжать из Саранска. В конце ноября прошлого года его сразил ковид. Дом остается под присмотром нашей родственницы Любы. Но ещё при жизни супруга мне звонил представитель строительной компании Дмитрий Жалнин, дескать, в квартале, где находится ваш дом, планируется возведение многоквартирных жилых корпусов. Хотел, чтобы я дала согласие на снос родительского дома, — поделилась с «ИМ» взволнованная наследница.
Татьяна Александровна ответила категорическим отказом. Да и многие другие соседи по доброй воле свою недвижимость отдавать на слом не хотят.
Высотки наступают
Тем не менее, бетонные высотки стремительно наступают на частный сектор в исторической части Саранска. Многие одноэтажные домики из моего детства уже снесли, на их месте выросла монолитная многоэтажка. Рядом – печальные останки чьего-то разрушенного жилья и пропасть котлована под следующую высотку.
Как пояснил известный саранский архитектор Виктор Махаев, согласно генплану, принятому ещё в 2006 году, квартал, ограниченный улицами Саранской, Грузинской Садовой, Кирова признали «перспективным для возведения жилых зданий высотой более пяти этажей». К слову, Виктор Борисович, кроме того, являющийся членом Национального комитета Международного совета по сохранению памятников и достопримечательных мест, пытался возражать против подобной «перспективы». Но те, кто принимал генплан, его мнение проигнорировали. А сами жители исторической части города не проявили никакой активности. В итоге бетонные многоэтажки растут как грибы.
— Складывается бессистемная застройка, в которой 12-этажные громады соседствуют с шикарными двухэтажными коттеджами и ветхими деревянными домиками. Зонирование территории по этажности грубо нарушено. Едва ли приятно хозяину престижного особняка смотреть на возвышающийся за его забором многоэтажный жилой корпус. Облик застройки – жуткий, хотя сами по себе новые здания неплохие. Наши предложения о формировании рядом с Республиканским краеведческим музеем зоны с исторической деревянной застройкой услышаны не были. Строительный бизнес, озабоченный лишь своей прибылью, бесцеремонно сметает всё на своем пути, возводит несоразмерно высокие здания, при которых нельзя организовать ни полноценных парковок, ни детских площадок, — справедливо возмущается Виктор Борисович.
Объект культурного наследия
Что касается «Дома с мезонином». На его фасаде размещена мемориальная доска, напоминающая, что там «с 1955 по 1994 гг. жил художник А.А. Мухин». Хотя застройщики, судя по всему, не способны осознать ни архитектурной уникальности, ни художественной ценности деревянного терема, им глубоко наплевать на творческие и фронтовые заслуги бывшего хозяина.
Виктор Махаев ещё летом 2019 года, когда отмечался вековой юбилей живописца, публично высказал предложение включить Дом Александра Мухина в Единый государственный реестр объектов культурного наследия народов РФ.
— Это здание имеет для нашего региона историческую, архитектурно-художественную и научную ценностью, — уверен Махаев. — Предметом охраны должны стать фасады, мастерская, интерьеры.
Впрочем, будущим Дома Мухина озабочены не только наследники живописца, но и сотрудники Музея Эрьзи, региональный Союз художников.
— Как вариант мы обговаривали с Татьяной Александровной возможность создания на втором этаже мемориального музея Александра Мухина. Таким образом, в исторической части города у нас появилась бы дополнительная локация туристической привлекательности, — считает директор Музея Эрьзи Людмила Нарбекова.
Татьяна Мухина не возражает против такой перспективы.
— Как это осуществить организационно и юридически, нам ещё надо детально обсудить, — с осторожностью уточняет наследница художника. – Но, думаю, городским властям необходимо обратить внимание и на сохранение исторического облика Саранска. Там ведь есть и другие симпатичные деревянные строения, хозяева которых не желают, чтобы их сносили. Кроме того, неподалёку находятся дома, где жили известные личности – краевед Иван Воронин, драматург Петр Кириллов.
Кстати, гости Мордовии отмечают, что Саранск — симпатичный, чистый, современный, но откровенно недоумевают: «Только почему-то на улицах совсем не видно исторических построек». Поэтому важно сохранить то немногое, что пока не утрачено. В том числе единственный в городе деревянный Дом с мезонином художника Мухина.
