— Я давно слышал, будто в Сибири есть селение Тавла, которое образовали выходцы из нашего села. Сам хотел бы узнать подробности, пообщаться с потомками переселенцев. Я даже нашёл почтовый адрес тамошней общеобразовательной школы, отправил письмо.
Да только мне никто так и не ответил, — рассказывает известный мастер деревянной резьбы из кочкуровской Подлесной Тавлы Пётр Рябов.
Путь длиною в два года
Нас тоже заинтересовала судьба переселенцев и их потомков. Но выйти на эрзянский след в далёких краях даже в пору вездесущего Интернета оказалось не так-то просто.
Вспомнила, что несколько лет назад в Саранск из подмосковной Лобни приезжал писатель Виктор Петров, участвовавший в конкурсе «Рождественская звезда», организованном мордовской Митрополией.
Так вот, Виктор Михайлович рассказал, что, вообще-то, он родом из Томской области. А его прапрадед по отцовской линии Еремей Петров – уроженец кочкуровской Подлесной Тавлы. После отмены крепостного права он и ещё несколько односельчан вместе с семьями с нехитрым крестьянским скарбом на подводах отправились в далёкую Сибирь.
Томская губерния славилась не только тем, что туда ссылали отбывать наказание провинившихся. Народная молва быстро распространила сведения, что край богат природными ископаемыми, а главное – плодородной да ничейной землей. Вот и двинулись туда тавлинские эрзяне. До Зырянской волости Томского уезда добирались около двух лет. В 1863-м обосновались на берегу речки Штыра среди таежных лесов, в 120 километрах от уездного центра. Как говорится, чем дальше от властей, тем дышится вольготней. А своё новое место обитания переселенцы назвали, как и родное село, Тавла. Кстати, имя вьющейся среди лесов таёжной речке тоже дали эрзяне. «Штере» в переводе на русский — «веретено», «круговорот рек».
В сибирской Тавле 19 февраля 1897 года родился Тимофей Васильев, ставший впоследствии известным правозащитником и первым советским юристом-международником в Великобритании.
И внук Еремея Петрова – Михаил Ильич, по имеющимся сведениям, в 1938-1940 годы служил народным судьей в Томске.
Но по большей части выходцы из Мордовского края и их потомки трудились на земле.
Как свидетельствуют документы, «деревенские семьи были большие: по 16-19 душ, в одном доме жили по 3-5 братьев с семьями. Держали по 3 коня, 2-3 коровы, овец, свиней, птицу. Занимались земледелием, пчеловодством».
Правда, на рубеже XX-XXI вв. томскую Тавлу постигла участь многих тысяч российских деревень и сёл.
Потомки переселенцев
— Вы не представляете, через какие дебри мы туда продирались, — вспоминает этнограф Людмила Никонова, которая летом 2009-го вместе со своей аспиранткой Любовью Щанкиной совершила научно-исследовательскую экспедицию от НИИ гуманитарных наук при Правительстве РМ по Западной Сибири. – Сибиряки – народ отзывчивый, в помощи не отказывали. Только до Тавлы от ближайшего с. Высокое нет никакого транспортного сообщения.
На тот момент в нескольких деревенских домах проживали люди довольно преклонного возраста. Антонина Алексеевна Яковлева поделилась с саранскими учеными воспоминаниями о своих родителях, чьи предки полтора века назад также перекочевали в таёжный край из кочкуровской Подлесной Тавлы.
Сейчас с томской Тавлой даже нет телефонного сообщения. Сигнал сотовой связи теряется в таёжной глуши.
Звоню в администрацию Высоковского сельского поселения.
— Ой, а я как раз сама тавлинская, — сообщает мне глава сельской администрации Татьяна Антипина. – Мой папа Павел Гаврилов – эрзянин. И эрзянский язык не забыт, многие у нас до сих пор разговаривают на языке предков.
С детства помню, что тавлинцы всегда отличались трудолюбием. Славились кузнечным ремеслом, умением валяния из шерсти теплых сапог – валенок…
— Правда, сейчас в Тавле постоянно никто не живёт, переехали в ближайшие населённые пункты, — уточняет Татьяна Павловна. — Но дома сохранились. Согласно официальным данным, на январь 2021 года там зарегистрировано 20 человек. Некоторые горожане туда приезжают летом. Из старожилов остался Николай Алексеевич Яковлев, недавно отметили его 80-летие. Так-то он тоже перебрался в город, но частенько наведывается в родную деревню, как деды и прадеды, обожает собирать в лесу грибы, ягоды.
Традиции предков живут
К слову, изначально сибирская деревня называлась Тавла. К примеру, по документам, местом рождения отца Татьяны Павловны указано: «д. Тавла, Зырянского района Томской области». Лишь в середине прошлого века в окончании почему-то закрепилась буква «ы».
Но наследники переселенцев не только помнят язык предков.
— У нас есть эрзянский ансамбль. В этом году мы пошили для артисток новые сценические костюмы, стилизованные под национальные мордовские, — похвалилась Татьяна Антипина. – И вообще, эрзяне ежегодно участвуют в муниципальном фестивале народного творчества «Россия – это мы», исполняют национальные песни, готовят блюда этнической народной кухни. Я сама по гастрономической части не большой спец, но знаю, что тавлинские хозяйки всегда пекли блины, варили эрзянскую бражку пуре. Это умение переняли их наследники.
Даже в оформлении выставок, фестивальных баннеров явно читаются элементы национального мордовского орнамента. «Эрзянские руны», — говорят о них сибиряки.
А ещё, отмечают специалисты, во второй половине XIX века в Томском уезде начал распространяться особый стиль резьбы по дереву и ремесло изготовления игрушек. Скорее всего, это искусство также укоренилось в сибирских краях благодаря выходцам из кочкуровской Подлесной Тавлы. Разумеется, деревянной резьбой занимались и другие народы, жившие по соседству с лесами. Но именно работам подлесно-тавлинских резчиков присущ особый стиль – характерные пропорции человеческих фигур и шаржированное изображение лиц, восходящие к народной смеховой культуре и привлекающее интерес зрителей.
Теперь такие фигуры служат своего рода брендом международного фестиваля резчиков «Праздник топора», собирающего в Томске столяров и плотников из разных стран и регионов России.
Только почему-то резчики из Мордовии ни разу пока не участвовали в томском фестивале.
— А нам тоже очень хочется поближе познакомиться с родственниками из кочкуровской Подлесной Тавлы, — делится мечтой наследница эрзянских переселенцев Татьяна Антипина. – Надеюсь, удастся увидеться…
